22 июня в храме вмч. Никиты села Бывалино состоялось театрализованное действие «Ночь памяти и скорби», посвященное трагическим событиям, нападению фашистской Германии на Советский Союз 22 июня 1941 года.
"Пять часов утра 22 июня 2007 года"
На берегу реки Дрезенки медленно движется длинная вереница легковых автомобилей, микроавтобусов, иномарок и Газелей, и даже ЗИЛ с полевой походной кухней. Их обгоняет кавалькада лошадей с всадниками в военной форме. Идут подростки и взрослые. Но нет обычной в случаях передвижения народных компаний шума, радости и суеты. Даже молодежь идет притихшая, задумчивая. А встающее солнце заливает зеленеющие поля ярким теплым светом, резко очерчивая границы тени от леса четкими фиолетовыми линиями. Туманные полосы прячутся в русле речушки и по оврагам. Храм великомученика Никиты завязывает на себе всю панораму полей и лесов бывалинских, как драгоценный камень в оправе венчает перстень созданной Богом красоты.
В одной из машин идет урывками тихий и неспешный разговор, прерываемый длинными паузами.
– Трудно себе представить, но ровно 66 лет назад в это же время гибли сотни и тысячи молодых солдат нашей армии. Небо над западными границами было затянуто густой сетью самолетов со свастиками.
– Такая же вот земля вставала дыбом под ногами бойцов и расцветала черно-багровыми цветами смерти.
– И в эти же самые часы, наверное, двери рая не закрывались, принимая сотни, десятки сотен и тысячи душ убиенных русских солдат. Обладающие духовным зрением люди, могли в это время видеть, как души убиенных возносились на небеса среди дыма, боев, бомбежки, атакующих танков и летящих на низком бреющем полете штурмовиков.
– Вся германская армия кощунственно порочила знак Христа в эти дни, сатанински ухмыляясь, превращая его из символа спасения, вечной жизни и радости, в символ смерти, ужаса и мук.
Так говорили между собой настоятель и прихожане бывалинского храма, возвращаясь с «Ночи памяти и скорби», которая прошла в это время на берегу Дрезенки, напротив источника «Крестик». Люди подводили итог сделанного и совершенного этой ночью.
Месяца за два до этой поры на совместном заседании руководства православного военно-патриотического конного клуба свт. Димитрия Донского вместе с игуменом Амвросием (Шевчуком), входящим в состав попечительского совета клуба, обсуждался вопрос о том, что пришло, к величайшему сожалению, в большой упадок памятование о войне, ее героях, ее трудах, ее начале. На ежегодные панихиды 22 июня у памятников и мемориалов приходит 5-10 старушек и батюшка с певчими. Ну, еще 3-4 ребят, мимо едущие на велосипедах, притормозят из любопытства – что тут делают? И все – никакой реакции. Какая уж тут «Вечная память»!
Возродить былой интерес к нашей истории, поселить в сердцах детей неформальную любовь к Отечеству и к судьбам прадедов и дедов. Очистить, хотя бы частично, мозги наших наследников от рок-поп-эмо культуры, а вернее бес-культуры. И вложить туда хоть немного нашего русского, православного. Задача тяжелая и почти непосильная. Но знаем, что она сейчас решается Президентом и лучшими людьми Отчизны. Да и в конце-концов – с нами Бог и великомученик Никита! Нам ли отступать? Помолясь – решили: отметить 22 июня «День памяти и скорби» особенно, нестандартно, запоминающеся и душевно.
А тут еще опыт соседнего Богородского благочиния попал на глаза. И после обсуждения был принят к осуществлению план проведения на берегу реки Дрезенки, напротив источника «Крестика», возле старого русла, «Ночи памяти и скорби». И начали готовиться.
Воспитанники детского корпуса «Никита» учили специальную музыкальную постановку с полькой, кадрилью, вальсом Штрауса и «Рио-ритой». Конники Дмитрия Донского учили стихи о войне, репетировали конную атаку. Студенты Шолоховского государственного гуманитарного университета учили разговорную немецкую речь и боевые команды. Музыкальные работники вместе с матушкой Василией записывали звуковую дорожку к театрализованной инсценировке «Нападение фашистов на советскую погранзаставу». Шили костюмы, подобные костюмам солдат вермахта (здесь за помощь большое спасибо Сергею Слободе). Воинская часть выдала на время плащ-палатки, а Димитрий Серегин с товарищами подвез продукты и море воды: и сладкой (что важно для детишек), и минеральной.
На острове был построен макет советской погранзаставы 1940-х годов с настоящей вышкой и пограничным столбом.
Вечером 21 июня стал собираться народ. Местные детишки и подростки изучали территорию. Шолоховцы начали засветло репетицию подхода фашистов к нашей границе. Продолжая традицию младшего брата Егора Андреева, ныне по контракту служащего в Псковской десантной дивизии, его старший брат Алексей соорудил, отшлифовал и покрасил 6-метровый Крест, а потом и установил его напротив «Крестика», прямо перед островом с погранзаставой. Задымила полевая кухня, пришедшая своим ходом из Орехово-Зуева. А потом загорелся и не гас до утра большой, объединивший более полутора сотен человек, костер. К чести собравшихся, надо сказать, что для костра не было срублено ни одного близ растущего деревца, как это бывает сплошь и рядом, а в огонь ушли деревянные использованные поддоны, пожертвованные и привезенные для этой цели москвичами.
Пока ели уху да пили чай с пиццей – подарком детям от павловопосадских благотворителей – совсем стемнело. Но темноту разгоняло пламя костра и свет двух прожекторов от мерно работавшего поодаль генератора. Прозвучала благодарственная молитва и все вниманин собравшихся было устремлено на освященную луговину, ставшую на всю ночь природной сценой.
Первыми выступали «никитята», выступали с огоньком и задором и смогли донести до собравшихся аромат и настрой предвоенных лет. Костюмы и прически выступивших были буквально списаны с фотографий, хроники и фильмов тех лет. А три богатыря в золотых шлемах и красных плащах (самые маленькие воспитанники корпуса) так погрозили врагам своими деревянными мечами, что – «Держись блок НАТО! Дела у вас – плоховаты!». Когда же у микрофона встали студенты и зазвучали стихи в их исполнении, особенно симоновское «Если дорог тебе твой дом!» – у всех одновременно возникло такое желание – взять винтовку в руки и идти на врага в штыковую атаку. Кстати, в эту ночь на бывалинской земле летели в небо не только стихи Друниной, Твардовского и Симонова. Девочка из конников Димитрия Донского, пятнадцатилетняя Светлана Угольникова читала свое собственное стихотворение.
Юра Таенков – режиссер, оператор и ведущий «Православного Павловского Посада» работал с камерой всю ночь, обгорая у костра, замерзая на реке, взбираясь на двенадцатиметровую вышку в погоне за нужным кадром и не прикасаясь к ухе и каше, вдоволь бывшей у костра. «Поем – засну!» – оправдывался Юрий, второй десяток лет с телеэкрана просвещающий светом Православия наших сограждан. Будем теперь ждать результатов его трудов – интересного фильма.
Вообще заснуть было невозможно, даже при всем желании. Одних выступавших сменяли другие. Выступали артисты из Электростали. Звучали «Смуглянка» и «Подмосковные вечера», ореховский баянист с местной певуньей Екатериной Расковой исполнили, наверное, полсотни народных лирических песен. Под занавес вокальных номеров на середину «сцены» вышел в волочащейся по земле плащ-палатке, с автоматом на груди и в каске, повисшей на ушах и закрывшей пол-лица «никитенок» – Ваня Истомин и спел «Хотят ли русские войны?!». «Ночь памяти и скорби» показала всем собравшимся, насколько талантливы наши дети, и нет основания говорить о них, как о погибающем, бессердечном и недалеком поколении.
Где-то около трех ночи к микрофону вышел саксофонист Дима. И понеслись к звездам и забрезжившему зарей востоку нежные чистые звуки. Порой саксофон звучал вместе с записью, а иногда и соло. Многие из зрителей и слушателей впервые видели и слышали саксофон «вживую». Прекрасная музыка в мастерском исполнении буквально вливалась в сердца людей и объединяла их в единстве возвышенных чувств.
Нельзя не сказать о работе нашей милиции – два представителя ОВД Павлова Посада ненавязчиво и внимательно контролировали ситуацию (хотя в этом, может быть и не было особой нужды – дети и взрослые, святое событие, – но порядок есть порядок). Но они были не одиноки – с Орехово-зуевской стороны среди гостей была пара человек «в штатском», которые также охраняли порядок, хотя и шифровались. Темнота стала переходить в предрассветный сумрак. Стихло у костра. Все подтянулись и сосредоточились. Лица посерьезнели и у 11-летней девчушки и у 70-летнего ветерана. Только команды в микрофон прорывали пелену небытия. « Тридцать минут до ракеты» – прошли на исходные позиции наши пограничники, конники исчезли в лесу, на дороге стали строится чернеющей массой с серебристыми погонами и орлами «фашисты». «Пятнадцать минут до ракеты», немцы переходят речку и залегают вокруг острова. «Минута до ракеты!», – замерло все – и земля, и люди, и соловьи, и река, и кажется – само небо. Пошла в небо ракета. Взвились немецкие флаги, поднялись ряды автоматчиков. Выглядели оккупанты устрашающе – черные пилотки, засученные рукава черных кителей, белые орлы над правым карманом. А еще – твердо сжатый в крепких руках немецкий автомат. Наши в родных каждому сердцу круглых зеленых касках, невзирая на внезапность – отбивают первую атаку. Звучит обращение Сталина к советскому народу. А затем тревожный голос с грузинским акцентом прерывается кашляще – истеричными воплями Адольфа Гитлера. Воодушевленные речью фюрера – немцы снова атакуют, рушится под канонаду застава, красный флаг сбивается с вышки, а на его месте укрепляют фашистский, со свастикой в центре. Из всех усилителей грохочут звуки атаки, стрельба и канонада. Небо прошивают красные и зеленые сигнальные ракеты. И вот наши отступают, унося раненых и убитых. Толпа захватчиков беснуется на захваченной территории под звуки немецкого военного марша. Но недолго ликует враг. Сменяется музыка и звучит яростный гимн «Вставай страна огромная». Из лесу, от «Крестика» вылетает конница и гонит врага в речку под громкие крики «ура» зрителей, доселе тревожно молчавших на противоположном берегу. Кто-то сдается, кто-то в столпах водяных брызг бежит, спасаясь от конницы. А кто-то, (погубив свой сотовый телефон) впопыхах плюхается в воду, что выглядит на 200% натурально. Победа! Участники боев – и та, и другая стороны, бурно обсуждают все перипетии сражения. Постепенно напряжение спадает.
Суд да дело – солнышко выкатилось из-за леса. Все стали подбирать и зажигать свечи. У Креста воздвигнутого в честь воинов, погибших защищая Родину, отец Амвросий (Шевчук) и отец Дионисий служили заупокойную панихиду. Бывшие соперники, зрители, взрослые, подростки – все молились за своих дедов и прадедов. И все, истово крестясь, чувствовали необычное единение с теми, кто погиб более 60-ти лет назад. Как будто каждый видел кого-то из своих буквально сейчас и чувствовал одно и тоже с ними.
По окончании панихиды каждому из участников «Ночи памяти и скорби» бывалинский настоятель надел солдатские жетоны с изображениями Спасителя или Божией Матери и с пожеланиями – быть достойными подвига наших отцов.
Потихоньку, словно боясь потревожить тех, по ком горели свечи у креста все собрались, прибрались, укомплектовались и отбыли восвояси, неся в сердце непередаваемые и неописуемые этой статьей ощущение и настроение.
Было пять часов утра 22 июня 2007 года.
